Я хочу тебя, жизнь!
День выдался сегодня беспокойный. Я давно уже не испытывала таких диких впечатлений...
С самого утра забрала Наткины и Алины сапоги и потащила сдавать в ремонт, менять замки. Меня ошарашили ценой: за четыре коротких молнии почти 800 рублей. Грабёж средь бела дня!
Позвонила маме. Узнала про себя много нового и любопытного. Расстроилась на пустом месте.
Когда Але было около месяца, я рассталась с её отцом навсегда. На алименты я не подавала, ибо, во-первых, просто не хотела человеку портить жизнь. Во-вторых, я пыталась оградить дитя от возможных проблем в будущем. В-третьих, мне не хотелось пересекаться с ним ни при каких условиях, на то были свои причины.
Каково же было моё изумление, когда Аля рассказала мне, что они с отцом нашли друг друга и даже встретились. Здесь, в Шадринске, за моей спиной, воровски.
Я, конечно, не могу совать ей палки в колёса, но на душе остался неприятный осадок, как от предательства. Что будет дальше - угадывать не берусь...
Мне надо было как-то пережить эту кучу эмоций, и я всю вторую половину дня играла роль енота-полоскуна. Вымыла пол на кухне, перемыла посуду. По ходу дня бесчисленное количество раз мыла и сушила все резиновые сапоги, потом они кем-то опять надевались, и я снова их мыла и сушила.
Собрала зимние куртки, которые малы и те, которые мои дети отказываются носить, отдала первым же желающим их забрать. Освободила приличный угол.
Сегодня Благовещенье, и я благополучно забыла всех поздравить. Птица гнезда не вьёт, девица косы не плетёт, а я согрешила впервые за несколько последних лет, заплела Маню и Веру.
Сегодня умерший день моего отца, раба Божия Александра. Вечная память, вечный покой...
Он умер двадцать лет назад, и даже не успел узнать, что у него родилась внучка. Стало быть, так суждено.
А Аля уже меняет паспорт, как и положено в двадцать лет.
Такие вот хлопоты у нас. Чем дальше в лес, тем толще партизаны...
С самого утра забрала Наткины и Алины сапоги и потащила сдавать в ремонт, менять замки. Меня ошарашили ценой: за четыре коротких молнии почти 800 рублей. Грабёж средь бела дня!
Позвонила маме. Узнала про себя много нового и любопытного. Расстроилась на пустом месте.
Когда Але было около месяца, я рассталась с её отцом навсегда. На алименты я не подавала, ибо, во-первых, просто не хотела человеку портить жизнь. Во-вторых, я пыталась оградить дитя от возможных проблем в будущем. В-третьих, мне не хотелось пересекаться с ним ни при каких условиях, на то были свои причины.
Каково же было моё изумление, когда Аля рассказала мне, что они с отцом нашли друг друга и даже встретились. Здесь, в Шадринске, за моей спиной, воровски.
Я, конечно, не могу совать ей палки в колёса, но на душе остался неприятный осадок, как от предательства. Что будет дальше - угадывать не берусь...
Мне надо было как-то пережить эту кучу эмоций, и я всю вторую половину дня играла роль енота-полоскуна. Вымыла пол на кухне, перемыла посуду. По ходу дня бесчисленное количество раз мыла и сушила все резиновые сапоги, потом они кем-то опять надевались, и я снова их мыла и сушила.
Собрала зимние куртки, которые малы и те, которые мои дети отказываются носить, отдала первым же желающим их забрать. Освободила приличный угол.
Сегодня Благовещенье, и я благополучно забыла всех поздравить. Птица гнезда не вьёт, девица косы не плетёт, а я согрешила впервые за несколько последних лет, заплела Маню и Веру.
Сегодня умерший день моего отца, раба Божия Александра. Вечная память, вечный покой...
Он умер двадцать лет назад, и даже не успел узнать, что у него родилась внучка. Стало быть, так суждено.
А Аля уже меняет паспорт, как и положено в двадцать лет.
Такие вот хлопоты у нас. Чем дальше в лес, тем толще партизаны...
